Сегодня наша Мама Недели — Елена Сухая, автор блога «Blog a Story». Елена — мама двоих сыновей, человек очень деятельный и увлечённый, и не раз именно она переводила для сообщества «Блоги Мам» интересные статьи с английского языка. О семье, блоге и различных жизненных интересностях мы и поговорим с нашей героиней.
Лена: Здравствуй, Аня. Благодарю тебя и «Блоги Мам» за возможность рассказать о себе, о своей семье и работе.
Аня, «Блоги Мам»: Здравствуй, Лена! Мы тоже рады видеть тебя у нас в гостях. Твой блог не назовёшь мамским блогом, ты пишешь о разном. Расскажи, а о чём тебе больше всего нравится писать?
Лена: Да, блог не связан с моим материнством, это правда. Я начала вести его, когда вышла на работу после первого декрета. В тот период, когда я только приглядывалась к блоговедению, читала и рассматривала блоги Даны Бар и Лады Евсеевой, мне казалось, что это нечто совершенно недоступное среднестатистическому человеку вроде меня.
Но потом мне так захотелось рассказать Рунету о самой необычной из когда-либо живших на Земле женщин – Лилиан Гилбрет – что я, преодолев страхи, создала-таки на «Блогспоте» свою первую статью.
Так с тех пор и повелось. Стараюсь писать о том, о чём до меня в Интернете не писали, добавить в Сеть то, чего в ней раньше нельзя было найти. Понимаю, что не обязательно подходить к блогу так серьёзно, но для меня это своего рода университет, где я пробую то, чего раньше не делала, где каждый следующий уровень должен быть сложнее предыдущего.
Первое время я почти не упоминала в блоге своих детей, но в последнее время, и, кстати, скорее всего, под влиянием «Блоги Мам», делаю это всё чаще. При этом, мой блог тесно связан с детством, ведь я, в основном, рассказываю в нём о том, как учатся люди, о детских писателях и детских книгах, о хороших педагогах.
Пишу я в блог нечасто – одну-две статьи в месяц. И прекрасно понимаю, что это не самая удачная скорость наполнения блога (матчасть-то я изучила хорошо и все свои ошибки знаю), но мне пока удобнее придерживаться именно такого ритма. Как бы ни перетягивали на себя время другие дела, время на одну статью в месяц я найти обязана.
Часто повторяю себе фразу забытого сейчас детского писателя Ильи Маршака (М. Ильина):
«Дела существуют для того, чтобы мешать работе».
Так что, если задача «дел» – мешать мне делать работу, значит моя задача – мешать делам мешать мне.
Думаю, что именно благодаря такому щадящему режиму, без лишней спешки и суеты, мне и удалось преодолеть когда-то порог в шесть месяцев, который считается критическим для жизни блога, и отпраздновать в этом ноябре два с половиной года «блогоэфира».
А писать приятнее всего о сделанном: о статье, которую написала в «Википедию», о пройденном на «Курсере» курсе, о созданной совместно с детьми писателей биографии их родителей. Удивительные ощущения испытываешь, когда создаёшь то, чего не было раньше.
Скажем, два года назад в русскоязычном сегменте почти не было информации об учёных Гилбретах, о писателях Феликсе Льве и Елене Сегал. А сейчас гугл-поиск возвращает не только информацию, но и окно биографической справки с фотографией, взятой из написанной мною статьи.
Аня: В этом году ты закончила перевод книги «Оптом дешевле». Пожалуйста, расскажи нам, почему всё-таки ты считаешь, что эта книга важна для русскоязычного читателя?
Лена: О, спасибо за вопрос. О Гилбретах и о книге «Оптом дешевле» я могу рассказывать бесконечно. Эта книга нужна на российском книжном рынке прежде всего потому, что она очень смешная. У русского читателя, особенно читателя взрослого, не так много возможностей почитать что-то по-настоящему смешное.
При этом, эту книгу родители могут читать вместе с детьми. Её нельзя отнести строго к «детской» или «взрослой» литературе. «Оптом дешевле» – книга о семье, а в семье «детское» и «взрослое» часто неотделимо друг от друга.
Потом, не знать о семье Гилбретов просто нельзя. Ведь второй такой семьи в истории человечества никогда не было и, скорее всего, никогда не будет. И если бы статус «чуда света» можно было присваивать людям, Гилбреты были бы первыми, кто получил его.
Вообразите себе: два работающих родителя воспитывают двенадцать детей. Вообразить это трудно, но даже это не совсем правда. Гилбреты – не просто работающие родители. Они – предприниматели и учёные, работающие в одном из самых бурно развивающихся направлений своего времени. Они создают то, что мы сейчас называем «наукой об управлении» или «менеджментом».
И да, они предприниматели в самом прямом смысле этого слова. У них своя консалтинговая фирма, и это единственный источник дохода их многочисленной семьи. Найдут клиентов – будут сыты, а нет – значит придётся пораскинуть мозгами.
У Фрэнка, отца семейства, была любопытная присказка на тему возможного банкротства. «Если мы прогорим, – говорил он, – то я голым доплыву до Манхэттена и раздобуду две газеты. Из одной сделаю себе костюм, вторую продам и снова буду в деле!»
Мне кажется, что именно этот аспект и станет для современных читателей самым ценным. «Оптом дешевле» даёт возможность посмотреть, как своих детей воспитывают настоящие предприниматели, люди с совершенно иным складом мышления, с иным уровнем свободы и ответственности.
Гилбреты никогда не забивали себе голову поиском «хорошей» школы для своих детей, не настраивали их на поступление в «топовый» вуз, не переживали за подростковые кризисы и профессиональное самоопределение.
И всё это потому, что Фрэнк и Лилиан Гилбрет никогда не подвергали сомнению свою родительскую состоятельность. Их уверенность в том, что они не только прокормят свою «дюжину», но и воспитают её достойными членами общества, просто поражает. Это был тот самый редкий случай, когда родители успешно воспитали детей личным примером.
Сейчас, когда в живых остался один-единственный сын Гилбретов Фред (в следующем году ему исполнится 100 лет), можно твёрдо сказать, что уверенность родителей-Гилбретов в своём воспитательном таланте возникла не на пустом месте. Все без исключения дети Гилбретов действительно состоялись в жизни.
Пусть они не повторили достижений Фрэнка и Лилиан, но, судя по достоверной мемуарной информации, они прожили полную и счастливую жизнь. Одно то, что почти все сыновья Гилбретов продолжили профессию родителей и стали инженерами, говорит о многом.
Важно то, что об устройстве мира, о хитросплетениях бизнеса, о космосе и психологии дети Гилбретов узнавали не из учебников и не от учителей, а из рассказов родителей.
Знаете, чем занимался отец, Фрэнк, когда у него выпадала свободная минута? Он учил детей печатать на машинке и складывать в уме большие числа, он пел с ними песни, рисовал на потолке и стенах своего дома азбуку Морзе и планеты Солнечной системы и показывал, как соорудить бетонный поильник для птиц.
В наши дни, как и сто лет назад, предприниматели были редкими авторами книг о воспитании. Ведь предприниматель – он потому и предприниматель, что отдаёт работе почти всё своё время. И Гилбреты тут не стали исключением. У них так и не нашлось времени описать свои педагогические эксперименты в книге. За них это сделали дети: вторая по старшинству дочь Эрнестина и пятый по старшинству сын Фрэнк. Ведь по невероятно счастливому стечению обстоятельств оба они стали писателями.
И, помимо предпринимательства, Гилбреты были настоящими учёными. Ими запатентовано не одно изобретение. Чего стоит одно только придуманное Фрэнком нововведение привлечь на хирургическую операцию медсестру, подающую инструменты. Миллионы людей обязаны своими спасёнными жизнями этому небольшому изменению.
А изобретениями Лилиан Гилбрет каждый из нас пользуется каждый день, когда нажимает педаль на мусорном ведре или ставит яйца на полку в двери холодильника.
Я уверена, что истории из жизни Гилбретов, рассказанные в книге «Оптом дешевле», не только вдохновят родителей больше верить своей родительской интуиции, но и помогут по-иному взглянуть на свои бытовые проблемы. В одной из глав читатели прокатятся вместе с Гилбретами на поезде, идущим с Восточного побережья на Западное.
Лилиан (на последних месяцах беременности) в течение нескольких суток едет (одна!) с семерыми детьми в поезде с удобствами, имеющимися на 1918 год. У одного малыша сломана нога, второго постоянно тошнит. Нужно постоянно готовить еду, во время стоянок бегать за свежим молоком и следить, чтобы никто из детей не забыл запрыгнуть в поезд после короткой прогулки во время стоянки.
И становится такой понятной фраза, которую сказала Лилиан мужу по возвращении из той поездки: «В следующий раз я пойду на войну, а ты поедешь с детьми в Калифорнию». И да, «война» здесь не в фигуральном значении, а в самом что ни на есть прямом – шла Первая мировая.
В данный момент решаются вопросы покупки прав на перевод книги. Очень волнительно, поскольку подробностей я не знаю. Остаётся только надеяться на скорый и благополучный исход.
Аня: Расскажи о месте, где живёшь сейчас? Что тебе в нём дорого, нравится, любимые закоулки (на этот вопрос меня натолкнула перечёркнутая в блоге фраза «Мечтаю жить у океана и писать книжки». И уже не перечёркнутая фраза следом — «Живу у океана и набрасываю в тетради то, что, возможно, когда-нибудь станет книжками».)
Лена: Почти полгода назад нам выпала удача переехать в один из самых красивых городов мира – Мельбурн. До сих пор не до конца верится, что мы живём посреди такой красоты. Да и вкусноты, кстати, тоже. Я никогда не была в азиатских странах, поэтому открыла для себя азиатскую кухню только здесь, в Мельбурне. Теперь я большой её поклонник.
Мы живём в небольшом съёмном доме в восточной части Мельбурна, всего в десяти километрах от центра города. Правда, в сам центр мы ездим нечасто. Я пока не работаю, а работа мужа находится в 25 минутах ходьбы от дома, в соседнем районе.
Место, где мы живём, называется Кэмбервелл. Это один из старейших и красивейших районов Мельбурна. Почти каждый дом здесь – маленькое произведение искусства. По какой улице ни пойдёшь, только и успеваешь крутить головой во все стороны: здесь необыкновенно ухоженный газон, там разбит чудесный розарий, тут живая изгородь из удивительной красоты кустарника.
На днях заросли кактусов, растущие на откосах рядом с железнодорожной станцией «Кэмбервелл», покрылись большими жёлтыми цветами. В это же самое время, церковь напротив нашего дома по вечерам сияет рождественскими огнями. Удивительный контраст!
Здесь вообще немало контрастов. Одна погода чего стоит. Выходя на прогулку даже в плюс 35, неплохо бы захватить с собой что-то тёплое. В один миг небо может почернеть, налетит бешеный ветер, с неба посыплется град, а столбик термометра в считаные секунды спикирует на пятнадцать делений вниз. Поэтому здесь, как в Петербурге и в Лондоне, зонтик никогда не будет лишним.
Аня: Лена, какая она? Познакомишь нас с ней?
Лена: Ой, я не умею рассказывать о себе. Хорошее говорить — нескромно, плохое — неумно. В моём блоге страница «О себе» была не заполнена больше двух лет: не знала я, с какой стороны подойти к этому вопросу.
Если можно, я лучше расскажу о своём обычном дне. Думаю, мой день даст обо мне достаточно точное представление. Каждый новый день я воспринимаю как новую маленькую жизнь. Утром я полна надежд, что сегодня точно успею больше, чем накануне, что сделаю всё лучше, чем вчера.
Утро – моё самоё любимое время суток. Я встаю и сразу же ложусь снова. Нет, это не то, о чём вы подумали. Я ложусь качать пресс. А младший сын, Антон, начинает ползать через меня – туда, сюда, туда, сюда. Антон – мальчик немаленький, эдакий тринадцатимесячный великан, и каждый его «перевал» отзывается в моём теле… эээ… необычными ощущениями.
В моём дне много смеха и много музыки. Музыка у меня вроде экспресс-терапии. Когда я начинаю проседать под тяжестью повседневных дел, самое время сделать музыкальную десятиминутку. Я слушаю и дышу, и пусть Антоша разносит дом в щепки – я ничего не вижу и не слышу.
По окончании сеанса музыкотерапии ко мне возвращается боевой настрой, и я с утроенной скоростью принимаюсь бегать по дому, запихивая вещи по шкафам и нарезая между делом овощи для ужина.
Моё любимое вечернее занятие – чтение книг старшему сыну Грише. Мы читаем книги долго – час-полтора. Сначала книги на английском. Они коротенькие, и мы проглатываем по десятку за раз. Я читаю предложение по-английски и сразу же перевожу. Получается, что и свою память тренирую, и Грише интересно слушать.
Затем читаем по-русски. Сейчас мы читаем «Эмиля из Лённеберги». Когда-то я заказала редкое букинистическое издание этой книги в надежде, что сын заинтересуется проделками Эмиля. А Грише настолько не понравились иллюстрации в этом издании, что и самому повествованию он отказывался дать шанс.
Начинаю читать, а он говорит: «Спасибо, достаточно. Неинтересно». В последний раз я пошла на хитрость. Начала читать книгу не с начала, а с середины. И глава выпала как раз про Рождество (а сейчас все мысли-то только о праздниках и подарках), и тут уж Гришу было не оторвать.
Аня: Что больше всего ценишь в людях и есть ли у тебя «Герои твоего времени?»
Лена: Я вообще очень люблю людей, самых разных. Правда, гораздо больше удовольствия мне приносит не столько общение с людьми, сколько возможность за ними наблюдать. Поэтому, наверное, мои самые любимые места – это не улицы города, а кафе. Там можно незаметно наблюдать за приходящими людьми и таким образом лучше понимать место, в котором живёшь.
И не случайно, кстати, мои любимые жанры – это биографии и интервью. Больше всего меня завораживает тема выбора и мотивации в человеческой жизни. Какой выбор человек делает, почему и как он оценивает своё решение, оглядываясь назад. Эти вопросы для меня самые интересные.
А больше всего я восхищаюсь людьми профессиональными, требовательными к себе и смелыми. Своих героев не обязательно искать среди медиа-персон. Их много среди самых обычных людей. Вот, к примеру, мой любимый врач. Она наблюдала меня в первую беременность. Екатерина Херсонская. Екатерина Борисовна. Потрясающая. Она наблюдала меня, а я наблюдала за ней. Как-то она приехала на приём, проведя трое суток подряд на родах. Удивительно самоотверженный, собранный, решительный человек.
Екатерине Борисовне я обязана не только лёгкими родами старшего сына, но и отличным здоровьем младшего. Когда врач, ведущий мою вторую беременность, заподозрила аномалию и собралась проколоть мне курс опасных лекарств, я на следующий же день сидела перед дверью кабинета Екатерины Борисовны.
Перепроверив всё, что только можно, она уверила меня, что никакой угрозы нет, и оказалась, как всегда, права. Екатерина Борисовна – настоящий герой, а ещё она красивая женщина и мама двоих детей.
Достижениями Екатерины Борисовны я могу только восхищаться, потому что дотянуться до них – сверх моих возможностей. На такое подлинное служение своему делу способны единицы. Помните, в фильме «Двое: я и моя тень»: «Когда не ешь, не спишь, высший класс, чемпионский разряд». Я бы хотела когда-нибудь сказать такое о своей работе. Наверное, это единственное, чего мне по-настоящему не хватает. Но, может быть, всё впереди. Кто знает?
Аня: Расскажи о своей семье — когда она создалась и кто в ней состоит 🙂 Что каждый из вас в семье умеет делать особенно хорошо?
Лена: Семья у меня немногочисленная: муж и двое сыновей. В будущем январе мы с мужем отпразднуем десятилетие совместной жизни. Сын в этом году стал школьником, а в прошлом году — старшим братом. Моя бесконечная учёба, диссертация, блог и перевод книги случились только благодаря моему мужу и сыновьям.
Муж, Слава, поддерживает меня в моих самых авантюрных начинаниях (правда, иногда делает вид, что поддерживает, втайне надеясь, что я вскорости перегорю). Он взял на себя львиную долю мелких повседневных дел, разгрузив таким образом меня. И стойко выдерживал мои многолетние походы в библиотеку. А ходила я туда каждую неделю, ведь в библиотеке есть не только нужная литература, но такие необходимые для работы тишина и рабочее место.
Старший сын Гриша (сейчас ему семь) с первых дней жизни был очень спокойным. Мне не составляло труда совмещать подготовку к поступлению в аспирантуру с периодом его младенчества. И в институт мы чаще всего ездили либо с ним вдвоём, либо втроём с мужем.
Младший сын Антон баловал меня гораздо меньше. И это тоже очень хорошо, потому что с ним я узнала настоящую цену времени. Младший сын так преуспел в тренировке моей продуктивности, что перевод «Оптом дешевле» я закончила всего через пять месяцев после его рождения.
Правда, повторять этот марш-бросок мне больше не хочется. Я узнала, что в критических ситуациях дисциплина у меня на высоком уровне, но работать на износ постоянно я, конечно, не стану. Ускорения хороши на коротких дистанциях, а марафон нужно бежать медленно, но верно.
В семье у нас каждый делает всё. Мне легче и приятнее делать что-то с детьми и для детей. Я могу, например, привлечь к уборке всех членов семьи и сделать это так, что все в итоге останутся в хорошем настроении. У мужа не хватает на это терпения: или убираться, или с детьми. В его случае, одно другому мешает.
Зато у мужа гораздо лучше получаются те дела, где требуются «умелые руки». Самую ювелирную работу у мужа получается делать ловко и аккуратно. Готовлю чаще я, потому что муж предпочитает приготовить один раз на несколько дней, а я люблю каждый день свежую еду.
Мы с мужем здорово отличаемся друг от друга тем, что муж любит порядок и в вещах, и в том, как построен его день. Например, он никогда не будет пылесосить вечером или готовить еду после девяти часов вечера. Поздний вечер для него — время отдыха. Я же могу во внеурочное время схватиться за пылесос, если раньше у меня не дошли до него руки, или приготовить на ночь глядя блинчики, потому что сын, несмотря на съеденный ужин, всё равно хочет есть.
Аня: Любопытно — диссертацию по какой теме ты отказалась защищать?
Лена: Я писала работу по теоретической лингвистике. Выясняла, какая информация в научно-популярных книгах заключается в скобки, и почему. Диссертация прошла экспертизу с положительным результатом, и на этом я остановилась.
Остановилась по той причине, что события, следующие за этапом экспертизы, не имеют к науке никакого отношения. Защита нужна тем, кому придётся работать в системе образования (а я точно знала, что не буду). И если в принципе складывается ситуация, что тебе не только не платят за работу, которую ты делаешь, но и, наоборот, требуют плату с тебя, значит ты делаешь что-то вопиюще неправильное.
К примеру, хотели бы уважаемые блогомамы, чтобы за публикацию нового поста в их блоге с их счетов списывали бы деньги в размере 500 рублей за каждые 40 000 знаков? И это только одна статья расходов в числе многих и многих других, которую должен понести «небюджетный» аспирант. Хотя, казалось бы, очевидно, что при оценке работы критерием должно являться не твоё место в какой-то ведомости, а качество работы, её полезность для других.
Кто сейчас читает (я уже не говорю – использует) научные журналы по гуманитарной тематике? По доброй воле – никто. Публицисты, исследователи-любители, блогеры и википедисты почти полностью вытеснили с арены гуманитарного знания горе-учёных. Потому что в условиях дефицита читательского времени и внимания, выиграют только те, кто живёт и дышит своим делом, те, кто одержимы своими идеями, исследованиями и их распространением. В науке, по крайней мере, в той науке, за которой мне в течение трёх лет довелось наблюдать, происходят ровно противоположные вещи.
Когда я поняла, что ни я не смогу быть полезной системе образования, ни она мне, мы тихо и мирно расстались, и каждый пошёл своей дорогой. Хотя нет – лукавлю. Это было мучительно и горько. Решение далось очень трудно, ведь мы часто находимся в плену своих представлений, часто сформированных ещё в детстве и юности.
Нелегко взять и перечеркнуть одним махом свои мечты. Непросто признаться себе в том, что мир изменился, а ты застрял в прошлом. Есть пресс общественного мнения, которое твердит, что раз начал, надо довести до конца. Есть страхи. А вдруг пожалею? А вдруг это сиюминутная бравада?
Мне помогла решиться на этот верный, как я сейчас понимаю, шаг поддержка мужа и то, что я позволяю крайне малому числу людей влиять на мои решения. Я сказала себе, что, если будет нужно, напишу ещё хоть десяток диссертаций – не такое уж это и хитрое дело. Но будет ли у меня другой шанс сделать то, что во что я верю?
А я верю в то, что человек может осваивать сложнейшие области знания абсолютно самостоятельно, без костылей в виде научных степеней и званий. Можешь сделать что-то полезное – написать хорошую книгу, записать полезную видео-лекцию, вести вдохновляющий блог – бери и делай. Если твои идеи полезны, их с руками оторвут, а если нет – то хоть обвешайся удостоверениями кандидата наук – ничего не поможет.
Фрэнк Гилбрет читал лекции в Массачусетском Технологическом, имея лишь школьное образование. Дорис Лессинг получила Нобелевскую премию по литературе, хотя тоже не получала формального образования после школы.
Автор любимейших в нашей стране книг, гений занимательной науки Яков Перельман был по образованию лесоводом первого разряда. Перельман умер больше семидесяти лет назад, а его «Занимательная физика» переиздаётся до сих пор. Безусловно, мне хотелось бы равняться на этих людей, а не на тех, кого я встречала на научных конференциях.
Но окончательного решения я не приняла, пока мысленно не посоветовалась с двумя самыми авторитетными для меня учёными – Фрэнком Гилбретом и Ричардом Фейнманом. Я представила себе, как прихожу к ним обоим за советом, рассказываю им о своей дилемме (отдавать ли за защиту диссертации сумму, сопоставимую со стоимостью автомобиля, или нет). Вместо ответа я услышала от них оглушительный, ну просто гомерический хохот. После этого сомнений в том, защищаться или нет, у меня не осталось.
Аня: Какие у тебя есть ещё увлечения помимо написания очерков и статей?
Лена: Люблю театр. В Москве «моим» театром был театр имени Моссовета. Это удивительно настоящий, очень живой театр. На спектаклях в этом театре почти всегда звучит живая музыка, а не фонограмма. Люблю уютные, тёмно-розовые кресла театра, музей, где чтут его великое прошлое.
Удивителен контраст тихой славы театра Моссовета и тех громких имён, которые в разное время украшали (а многие украшают до сих пор) его афиши: Раневская, Плятт, Орлова, Марецкая, Тараторкин, Остроумова, Муравьёва, Талызина, В.В. Ярёменко.
Помню, как я впервые попала в театр Моссовета в студенческие годы. Мы с однокурсницами пришли на спектакль «Не будите мадам» по пьесе Жана Ануя. Сложная трагическая история, которую надо было выслушать от начала до конца, не прерываясь, без антракта.
По окончании спектакля я увидела то, чего больше не видела никогда. Закрылся занавес, но в партере никто даже не пошевелился – никто не побежал занимать очередь в гардероб, никто не поспешил на уходящую электричку. Все остались на местах и хлопали, хлопали и хлопали. Потом поднялись и хлопали стоя, пока занавес не закрылся окончательно после бесчисленных поклонов артистов.
После таких моментов понимаешь, что истории о том, как «пришёл однажды в театр и заболел им», рассказываются не для красного словца. Такие потрясения происходят на самом деле, и я счастлива, что мне удалось хоть немного приобщиться к этому волшебству. Сама я, правда, никогда на сцену не стремилась. Мне очень хорошо в кресле зрителя.
Кино я тоже очень люблю. Им я «заболела» немного раньше, чем театром, — классе в десятом. В те годы (в конце 90-х) на канале «Культура» летом шли ретроспективные показы фильмов какого-нибудь одного режиссёра. Тогда это был Альфред Хичкок. Меня заинтересовал вопрос, зачем люди смотрят чёрно-белое кино. «Оно же скучное», — думала я про себя.
Чтобы выяснить, что же зрители видят такого в старом кино, чего не вижу я, я и усадила себя перед телевизором. С тех пор так и смотрю – не всегда чёрно-белое, но почти всегда старое кино.
Ещё люблю музыку, картинные галереи, блошиные рынки, старые бумажные книги, старые фотографии. Недавно моё увлечение прошлым привело меня… в дом престарелых. Я стала волонтёром проекта «Моя история». В ходе этого проекта мы приходим к обитателям дома, где живёт прошлое (по-моему, это куда более удачное выражение, чем «старики из дома престарелых»), и записываем истории из их жизни.
Затем соединяем историю с фотографиями и получается настоящая книга, фотокнига воспоминаний. Это очень трогательная и нужная инициатива, и я рада быть в числе тех, кто дарит радость этим мужественным людям самого старшего из живущих на свете поколений.
Аня: Какой вид творчества больше всего по душе вам с ребёнком?
Лена: Мы вместе со старшим сыном работаем над исследованием, которое, как я надеюсь, когда-нибудь станет книгой. Гриша знает, за какой информацией я охочусь, и всё время спрашивает: «А ты записала то? А ты записала это?» В ответ я благодарно строчу и строчу в блокнот.
Гриша участвует в игре «Картонные путешественники», который в ЖЖ проводит Юля Луговская. По правилам, надо нарисовать картонного героя и запустить его в путешествие по миру. Получившие его игроки продолжают написанную им в самом начале историю. Буквально сегодня мы присоединились к «Открыткопаду», организованному там же, в ЖЖ, Женей Кац. Смысл игры здесь похожий – подписать и отправить открытки детям-участникам.
Благодаря участию в этих играх удаётся привнести в Гришину жизнь хоть немного русского письма. Он так быстро выучил английский, что ни в какую не хочет писать на русском без веских на то причин. Я с ним совершенно согласна. Поэтому приходится находить реальные причины для использования письменного русского языка, а не говорить: «Учи-учи, может лет через двадцать на работе понадобится».
Гриша много рисует и «изобретает». Пишет инструкции к воображаемым наборам «Лего». Много конструирует из бумаги. Бумага – его основной рабочий материал.
Один из Гришиных рисунков стал логотипом Blog a Story. Он нарисовал его в один из вечеров незадолго до своего шестилетия. И впервые он нарисовал не сюжетную картину, а серию набросков: люди в разных позах. Когда я увидела одну из фигур – «пружинку», – я от удивления подпрыгнула на кровати, ведь это было именно то, что искала. И так, у моего блога появился логотип, а у Гриши – опыт создания нужного другим людям продукта.
Ссылки для знакомства с блогом Лены Сухой:
Ричард Фейнман и Джон Холт: Неравный бой со школой
Под знаком Джона Холта
Ни минуты жизни даром, ни секунды судьбы в расход. К юбилею Лилиан Гилбрет
С Еленой Сухой беседовала Аня Лойт.
При оформлении статьи использовались фотографии из семейного арихива Елены Сухой.